Если бы Господь Бог на секунду забыл о том,
что я тряпичная кукла, и даровал мне немного жизни,
вероятно, я не сказал бы всего,
что думаю; я бы больше думал о том, что говорю.
Я бы ценил вещи не по их стоимости,
а по их значимости.
Я бы спал меньше, мечтал больше, сознавая,
что каждая минута с закрытыми глазами - это потеря
шестидесяти секунд света.
Я бы ходил, когда другие от этого воздерживаются,
я бы просыпался, когда другие спят, я бы
слушал, когда другие говорят.
И как бы я наслаждался шоколадным мороженым!
Если бы Господь дал мне немного жизни,
я бы одевался просто,
поднимался с первым лучом солнца,
обнажая не только тело,
но и душу. Боже мой, если бы у меня было
еще немного времени,
я заковал бы свою ненависть в лед и ждал,
когда покажется солнце.
Я рисовал бы при звездах, как Ван Гог, мечтал,
читая стихи Бенедет-ти,
и песнь Серра была бы моей лунной серенадой.
Я омывал бы розы своими слезами,
чтобы вкусить боль от их
шипов и алый поцелуй их лепестков.
Боже мой, если бы у меня было немного жизни...
Я не пропустил бы дня,
чтобы не говорить любимым людям, что я их люблю.
Я бы убеждал каждую женщину и каждого мужчину,
что люблю их, я бы жил в любви с любовью.
Я бы доказал людям, насколько они не правы, думая,
что когда они стареют, то перестают любить:
напротив, они стареют потому,
что перестают любить!
Ребенку я дал бы крылья и сам научил бы его летать.
Стариков я бы научил тому, что смерть приходит
не от старости, но от забвения.
Я ведь тоже многому научился у вас, люди.
Я узнал, что каждый хочет жить на вершине горы,
не догадываясь, что истинное счастье
ожидает его на спуске.
Я понял, что, когда новорожденный впервые хватает
отцовский палец
крошечным кулачком, он хватает его навсегда.
Я понял, что человек имеет право взглянуть
на другого сверху вниз лишь
для того, чтобы помочь ему встать на ноги.
Я так многому научился от вас, но, по правде говоря,
от всего этого немного пользы, потому что,
набив этим сундук,
я умираю.  |
